Главный пульс поэтической жизни Китая 90-х – это противостояние двух лагерей: народных·民间 поэтов и поэтов-интеллектуалов·知识分子.

Жаркая полемика возникла между представителями «народников», инициировавших обсуждение, и «интеллектуалами», занявшими оборонительную позицию. Различия в эстетических позициях двух групп привели к разногласиям, но конструктивного диалога не получилось.

Апофеозом обсуждения того, как должна выглядеть новая поэзия, стали паньфэнские дебаты в Пекине, своим названием обязанные имени отеля Паньфэн·盘峰, где проходила поэтическая конференция, посвящённая «состоянию китайского поэтического творчества и построению его теоретической базы».

Словесная война началась в апреле 1999 и продолжалась вплоть до 2002 в виде борьбы полярных идеологических группировок, забрасывавших друг друга обвинениями – порой переходя на личности. Дискуссии, полные нападок и демонстрирующие высокий уровень нетерпимости, подогревались погоней СМИ за сенсационностью и интересом широкой публики к вызванному скандалу. Порядка дюжины поэтов приняли участие в конфликтном обсуждении с обеих сторон. Несмотря на то, что конец противостоянию был положен официальными заявлениями нескольких основных дискуссантов о выходе из обсуждения, критики и учёные продолжают обращаться к этой теме и по сей день.

Многие, однако, оказались не заинтересованы в затянувшемся флейме. Часть этих поэтов образовала независимую группу третьего пути·第三条道路. Одновременно на поэтической арене заявили о себе представители более молодого поколения: постсемидесятники·七十后 (т.е. рождённые в 1970-е годы) и поствосьмидесятники·八十后 (рождённые в 1980-е).

Эссе И Ша·伊莎 Лунь юй[1] разговорного стиха·口语诗论语, написанное не так давно, в 2014 году, как предисловие к сборнику Китайский разговорный стих·中国口语诗选 хорошо обобщает «народническое» и более позднее «разговорное» видение того, что следует считать основными ориентирами развития современной китайской поэзии. Как писать – о чём писать – зачем писать?

[1] «Беседы и суждения» – название главного писания Конфуция.

Читать далее →

Чжоу Лунью·周伦佑 начал тайно писать стихи в начале 1970-х, а первые его произведения были опубликованы в 1981 году. После работы редактором и сотрудничества с разными периодическими изданиями Чжоу приступил к созданию своего собственного поэтического журнала весной 1986 года. Журнал получил название Не–Не·非非. В течение трёх лет Чжоу занимал пост его редактора и активно разрабатывал новый поэтический язык китайского авангарда, став одним из главных теоретиков китайского постмодернизма.

В августе 1989 года Чжоу был арестован за «разжигание контрреволюции» и, проведя несколько месяцев в тюрьме, был переведён в трудовой лагерь в горах Сычуани вплоть до своего освобождения в сентябре 1991го. В заключении он продолжал писать стихи и в 1992 курировал возобновление издания Не–Не. С 2000 года журнал девять лет выходил в Гонконге, в то время как Чжоу делил своё время между родным Сичаном и Чэнду.

С 2004 года Чжоу является приглашённым профессором Педагогического университета юго-западного Китая. Последний сборник Чжоу Лунью вышел в свет в 2006 году. Одно стихотворение поэта было переведено Е. Исаевой в антологии «Азиатская медь».

Читать далее →

Ян Лянь·杨炼 наряду с Бэй Дао·北岛 известен за пределами Китая как наиболее значимый современный китайский поэт. Дополнительную привлекательность фигуре Яна придаёт его статус диссидента и борца за политическую и творческую свободу. Его произведения увязывают китайскую традицию и западный модернизм, активно проводя мысль о том, что прошлое не может быть просто отсечено, но должно быть привнесено в современность. Традиция для Ян Ляня вечно существует в настоящем как созидательная, порою радикальная трансформация того, что было унаследовано.

Фокусом его внимания является поэтика «очищения» языка. В произведениях Ян Ляня нет ни начала, ни середины, ни конца; поэтический текст выступает не как законченная вещь, а скорее как некоторая протяжённость письма. Язык не является навсегда усвоенным и присвоенным, предопределённым и предпосланным. Читатель действительно становится «соучастником» эксперимента поэта и его творческим партнёром в переосмыслении функционирования языка, в слиянии философии и литературы.

Я всегда полагал, что единственной темой поэзии является Язык. То, что поэт пытается сделать, – это претворить все слои осмысления в Язык и – посредством этой энергетики – коснуться границ Языка.

Читать далее →

И Ша·伊沙 – псевдоним поэта, писателя и переводчика У Вэньцзяня·吴文健, родившегося в Чэнду через несколько дней после начала «культурной революции» в мае 1966. Выпускник Пекинского педагогического университета, сейчас он преподаёт на филфаке Сианьского университета иностранных языков.

И Ша занимает заметное место на современной китайской поэтической сцене. Его сочинения и яркая индивидуальность привлекают многочисленных последователей – и порождают столько же противников. Его называют (и он с удовольствием именует себя) выдающимся постмодернистским поэтом, китайским Алленом Гинсбергом, «величайшим авангардистом Китая», создателем нового языка современной поэзии, известного как позднеразговорное письмо·后口语写作.

Начав активно публиковаться в 1990-е, И Ша к настоящему моменту является автором многочисленных сборников стихов, эпической поэмы Тан·唐 и нескольких прозаических произведений. Он сыграл важную роль во многих китайских поэтических движениях и полемике последних трёх десятилетий, в том числе в противостоянии «народных» поэтов и поэтов-интеллектуалов, пик которого пришёлся на период между 1998 и 2002 годами. И Ша стал самым очевидным объектом нападок в ходе продолжающихся дискуссий о ценности «народной» поэзии.

Последний провокационный проект И Ша под названием Классика во вторичном переводе·经典重译 разворачивается в режиме реального времени в его блоге с декабря 2011. Поэт и его жена занимаются переводом поэтической классики со всего мира – стихов Ахматовой, Паунда, Йейтса, Буковски, Транстрёмера и Гинзберга. Их нетрадиционная методика предполагает создание новых версий с использованием текстов уже существующих переводов на китайский язык.

Читать далее →

Чуть больше месяца назад, 25го февраля, в рамках выставки инсталляции Фениксы известнейшего китайского художника Сюй Бина·徐冰 состоялась очень интересная дискуссия с участием самого автора работы и пяти современных китайских поэтов: Бэй Дао·北岛, Оуян Цзянхэ·欧阳江河, Си Чуаня·西川, Чжай Юнмин·翟永明, и Чжоу Цзань·周赞. В качестве модераторов выступили Лидия Лю ·刘禾, профессор Вунь Чхунь Тхам в области гуманитарных наук Колумбийского университета, Джон Раджчмен, адъюнкт-профессор истории искусств Колумбийского университета, и Евгения Лин, директор Института Восточной Азии Уэзерхед и адъюнкт-профессор китайской истории.

Мероприятие было организовано совместно Институтом Уэзерхед, Институтом Конфуция при Колумбийском университете, студией Сюй Бина, Восточно-азиатской библиотекой, Отделение истории искусств и археологии, Отделом восточно-азиатских языков и культур, Институтом сравнительной литературы и общественных наук и др.

Дискуссия была озаглавлена Звук и образ: китайские поэты беседуют с художником Сюй Бином и проходила прямо в соборе Святого Иоанна Богослова (!), где выставляются «Фениксы». Она стала частью большого поэтического вечера Полёт металлических птиц: 5+5, где китайские поэты и их американские коллеги (Чарльз Бернстейн, Мэй-мэй Берссенбругге·白萱华, Мэрилин Нельсон, Пьер Джорис, Афаа Вивер) прочли свои стихи. Это было совершенно уникальное событие, объединившее интереснейших поэтов в их диалоге с визуальным искусством.

Читать далее →

Гу Чэн·顾城 – один из ярчайших представителей «туманной» поэзии, обладатель, пожалуй, самой романтизированной биографии из всей плеяды авторов 1980-х. Одним из первых он отошёл от подчинённости литературы социальным проблемам, возродил тему природы и привнёс новые образы в современную китайскую поэзию. Поклонник Андерсена и Лорки, он культивировал свой образ поэта-ребёнка, выключенного из мира повседневности, захваченного стихией прекрасного. Творчество Гу Чэна отстраняется от диктата языка, опираясь на слова иной реальности, реальности сновидения.

Я порой записывал звуки, услышанные во сне; над выбором иероглифов иногда не нужно было задумываться, а иногда это требовало размышлений и затем перевода в знаки; некоторые сами по себе были стихами.

Читать далее →