стихо(т)ворье продолжает проект, придуманный, чтобы предоставить слово самым интересным китайским авторам последних тридцати лет.

Новое интервью серии было взято у Хань Дуна∙韩东 – одной из ключевых фигур так называемого направления «народной» поэзии, обладателя нескольких литературных премий, включая авторитетную премию Лю Лиань (1995), поэта, писателя и культового героя китайской блогосферы.

Переводы стихов Хань Дуна можно прочесть здесь.

стихо(т)ворье: Как Вы представляете себе отношения поэзии и языка?

Хань Дун: Во-первых, язык для поэзии невероятно важен. Он обретает где-то на передовой стиха своё в высшей степени непосредственное существование. Но я не хочу сказать, что язык равен поэзии как таковой или же что поэзия является квинтэссенцией, алхимическим эликсиром языка. От этих утверждений веет обожествлением поэзии, причём довольно нескладным.

Во-вторых, не существует какого-то особенного поэтического языка. Поэзия – результат его использования. Те поэты, кто мне близок, все прокладывали свой путь «непоэтического слова», выковывая поэзию из самых непоэтичных вещей.

Отношения между поэтом и его творчеством могут быть довольно разнообразны. Для меня создание стихов – это единение личности и языка, это любовь, но это и исполненный долгих трудностей, не лишённый горестных чувств брак. Стихи – тот «третий», что неизменно появляется в таком браке.

стихо(т)ворье: Как Вы относитесь к китайской поэтической традиции?

Хань Дун: Вся суть китайской поэтической традиции сконцентрирована в иероглифе и нашем способе восприятия через него. Конкретно говоря, поэзия современного типа отошла от стандарта классической метрики. Мы многому научились от переводной литературы, и с точки зрения посыла и метода новая китайская поэзия – определённо вещь западного образца. Китайская традиция для нас – нечто подсознательное, некий базовый элемент, не нуждающаяся в доказательствах посылка, неизбывно, неотвязно существующее условие. Потому она столь глубока, столь неочевидно её присутствие. Мне кажется, что усердное смыкание с традицией в плане конкретики весьма маловероятно, поскольку оно очевидным образом осуществляется под внешним давлением западного центризма.

стихо(т)ворье: Кто оказал наибольшее влияние на Вас как на поэта?

Хань Дун: Очень многие авторы, и китайские, и западные. Наиболее непосредственное влияние, вне сомнения, принадлежит китайским поэтам, моим современникам. Наше взаимодействие, взаимная стимуляция творчества – полагаю, их невозможно игнорировать.

стихо(т)ворье: Что для Вас является отличительными чертами современной китайской поэзии?

Хань Дун: Живая энергия, многообразие, инновационность – то же, что составляет особенности и других явлений в нынешнем Китае.

стихо(т)ворье: Кто, на Ваш взгляд, – самые интересные поэты дня сегодняшнего?

Хань Дун: Безусловно, Ян Ли∙杨黎. Некоторые фигуры сами по себе интересны, но то, чем они занимаются, практически не имеет отношения к поэзии или же не представляет интереса. Кто-то пишет хорошо, но довольно безобидные вещи. Есть и не столь миролюбивые авторы, занимающиеся интересными вещами, даже ведущие свою большую войну, но ни один из них не может сравниться с Ян Ли в запальчивости, упрямстве, резкости, причём на протяжении столь долгого времени. И потом уже ранние стихи Ян Ли написаны очень хорошо. Он один из новаторов современной китайской поэзии, чьё влияние на последующих поэтов продолжает ощущаться до сих пор и становится всё ощутимее. Забавно, что к таким фигурам не очень-то расположены авторитеты поэтического мира, они, скорее, испытывают взаимную неприязнь. Мне тоже не слишком импонирует стремление Ян Ли к нарочитому сведению концов с концами, это постоянное выискивание собственных недостатков, что не мешает мне любить этого поэта и всякий раз испытывать изумление перед его способностями и его упорством.

стихо(т)ворье: А как Вы относитесь к интернет-творчеству?

Хань Дун: Интернет в Китае давно стал передовым фронтом поэтического творчества. Абсолютно очевидно, что в сети перемешивается и хорошее, и дурное, но столь же очевидна её большая жизненная энергия. Однако в Китае, даже когда речь идёт об интернете, можно увидеть чёткую границу между СМИ и чисто поэтическим комьюнити – они резко контрастируют. СМИ тоже производят поэтические события и медиа-фигуры, но для традиционалистов от поэзии они не столь значимы. Внутри поэтического мира как такового поэты создают свои темы, стандарты, споры, противостояния и истории – не обходится и без шумных скандалов. Конечно, эти два типа шумихи постоянно пытаются вторгнуться на противную территорию.

стихо(т)ворье: Что Вы думаете о молодых поэтах, рождённых в конце 80-х?

Хань Дун: Они, вне сомнения, достойны внимания. Это молодое поколение уже произвело на свет интереснейших поэтов и произведения, заслуживающие нового к ним отношения.

стихо(т)ворье: Современная китайская поэзия – в большей степени поэзия для глаз? Или для уха?

Хань Дун: Думаю, всё же для глаз. В Китае сознательное поэтическое творчество всегда было таким. В последние годы становится всё больше мероприятий, на которых декламируются стихи, но мне кажется, что декламация – всё-таки скорее форма распространения текста, необходимая для того, чтобы у «письменного» стиха появилось больше читателей. Другими словами, если стихотворение не утверждает своё существование в «письменном виде», то даже будучи эффектно прочитанным, оно останется неудачным. Если же оно убедительно как письменный текст, то и будучи прочитанным вслух недостаточно эффектно, оно всё же будет вполне состоятельным. Я думаю, что большинство поэтов придерживаются такого же мнения.

стихо(т)ворье: И напоследок: а существует ли в современном Китае традиция эротической поэзии?

Хань Дун: Её нет. Конечно, можно сделать допущение о том, что она существует, скажем, собрать под одной обложкой любовные стихи, «альковную» лирику. Но я никогда не слышал о поэтах, прицельно создающих такую поэзию, тем более о существовании такого творчества на протяжении нескольких поколений (только после чего имеет смысл говорить о традиции). Даже если она существует (тайно?), мне лично она не очень интересна.

 

7 августа 2015

Нанкин