Поэт Бай Хуа·柏桦 родился в 1956 году в романтической Сычуани и уже в раннем возрасте решил посвятить себя литературному труду. Получив степень бакалавра по специальности «английский язык и литература» в Гуанчжоуском институте иностранных языков, он продолжил обучение в родной провинции, занявшись изучением западных литературных направлений. На протяжении многих лет Бай преподавал английский язык в разных ВУЗах по всему Китаю.

В 2007 году он вернулся к поэтическому творчеству после долгого перерыва и окончательно осел в Чэнду, поучив должность в одном из университетов города. В 2011 году Бай Хуа стал обладателем авторитетной поэтической премии Лю Лиань. И сегодня он продолжает оставаться одним из активных представителей сычуаньского авангарда – публикует стихи, критику, переводы и даже ведёт колонку в газете Южная столица·南方都市报.

Поэзия Бай Хуа выделяется своей способностью к подаче хорошо известного самыми нетривиальными способами. Он часто обращается к неадекватности языка как средства передачи лирического, и в то же время неполноценность и неопределённость слова для Бай Хуа превращается в бесконечный поиск эмоциональной чистоты и естественности. Его стихи удивительно мелодичны – они задействуют максимум тональных возможностей китайского текста; Бай Хуа – один из немногих «молодых» китайских поэтов, кто прибегает к использованию рифмы на более или менее регулярной основе. Его сложно назвать политизированным автором, однако немало произведений Бай Хуа обладают легко угадываемым политическим измерением.

Стихи Бай Хуа не переводились на русский язык.

на закате весны·暮春

это день на закате весны я едва дописал в дневнике: на севере ветры дуют песками ребятня несётся летит птахи должны возвращаться в леса это вовсе не кроткий послушный листок но старики перестали сердиться растения те и подавно забыли себя ну а мне уже вовсе нечего делать только пристально созерцать это всё.

这是暮春的一天 我刚写完日记： 北方正刮着风沙 孩童在飞跑 鸟儿被逼回森林 这并非温驯的一页 但老人们却停止了生气 植物们更忘了自己 而我已经无事可干 只专心地观看这一切。

китай·中华

вековечной реки никогда не похеренный голос ты слушаешь, я слушаю этот голос разглашающий слёзы наводящее имя это только слезам принадлежащее имя на каком диалекте ни выдай заставляет почувствовать немощь, худородство навсегда без сочувствия человечества конечно, ему тоже несладко так несладко что не стоит сочувствия мира но это имя заставляет меня каждый каждый раз услышав его содрогаться от боли

万古江河从未废掉一个声音 你听，我听 那声音 传出一个令人流泪的名词 这专属于眼泪的名词 无论以什么方言说出 都令人感觉软弱、卑贱 从不被人类同情 当然，它也太苦难了 苦难到了不值得世界同情 而这个名词却让我 每每听到时，都疼痛到发抖

будущее·未来

этой дрейфующей вещи пора бы вернуться одиночество уже уязвило его телеса   несчастливая печень погрязла в рыбах и спеси несчастливая юность разбавлена плачущим спиртом   о, гнев должен ли стать ещё больше? брань не выбранена ли   птицы, звери, цветы, деревья, вёсны, лета, осени, зимы все поражённые им маленьким психом   красный краснее, белый белее в жёлтый ещё желтизны, он сам свой будущий труп

这漂泊物应该回去 寂寞已伤了他的身子   不幸的肝沉湎于鱼与骄做 不幸的青春加上正哭的酒精   啊，愤怒还需要更大吗？ 骂人还骂得不够   鸟、兽、花、木，春、夏、秋、冬 俱惊异于他是一个小疯子   红更红，白更白 黄上加黄，他是他未来的尸体

лето ещё далеко·夏天还很远

день проходит за днём нечто впотьмах прилегает к тебе сядь посиди, походи пошагай погляди как листва опадает погляди как дождик идёт погляди как кто-то вдоль по улице движется мимо лето ещё далеко   быстро-то как, только родившись сходит на нет всё добро в октябрьский вечер вступает слишком прекрасно, совсем незаметно гигантский покой как твои чистые тапки у края кровати, прошлое смутно и благосклонно как старенький ящик поблёкшая метка на книге лето ещё далеко   случайная встреча, может не вспомнишь на улице чуточку холодно левой руке ослабелой скрытно всё время двигаться влево как нарочно влезая в эту одну глупейшую мысль о тебе лето ещё далеко   больше уж нет, на каждом шагу раздражаться, на каждом пылко любить подбирая дурных привычек старьё в унылости год за годом маленький домик бамбуковый, белая роба ты в расцвете ли лет? сложно ещё раз решиться лето ещё далеко

一日逝去又一日 某种东西暗中接近你 坐一坐，走一走 看树叶落了 看小雨下了 看一个人沿街而过 夏天还很远   真快呀，一出生就消失 所有的善在十月的夜晚进来 太美，全不察觉 巨大的宁静如你干净的布鞋 在床边，往事依稀、温婉 如一只旧盒子 一只褪色的书签 夏天还很远   偶然遇见，可能想不起 外面有一点冷 左手也疲倦 暗地里一直往左边 偏僻又深入 那唯一痴痴的挂念 夏天还很远   再不了，动辄发脾气，动辄热爱 拾起从前的坏习惯 灰心年复一年 小竹楼、白衬衫 你是不是正当年？ 难得下一次决心 夏天还很远

реальность·现实

это ласка, а не риторика ласки это гадливость, гадливость как она есть   а! будущность, чтение, кругом поворот это всё медленно   долгою ночью, жатва вовсе не непременна долгою ночью, скорость должно отсечь   а зима возможно на самом деле весна а лу синь возможно на деле совсем линь юйтан[1]

这是温和，不是温和的修辞学 这是厌烦，厌烦本身   呵，前途、阅读、转身 一切都是慢的   长夜里，收割并非出自必要 长夜里，速度应该省掉   而冬天也可能正是春天 而鲁迅也可能正是林语堂

кто·谁

несколько нами вовек неузнанных имён за нашего тела пределами сходят на нет человека набок склонённого скромность капля за каплею умирает   в этих раздумьях некий палый лист и солнечный свет брызжет ему за спиной это не ты ли или иные предметы   во время неведомой встречи я как будто уже натыкался на пальцы твои но тогда я мыслил другие вещи рукопожатие, разговор, возбуждение этого недостаточно мы давно должны позабыть как сон и неизбегаемую работу   день и ночь кажутся узки я думаю их недостаточно тоже так много лица выражений меняются но некое оставляет меня удручённым   он в конце концов что он лицо исхудало, ненависть остра преходящая скорбь деликатно играет   в этих раздумьях некий возможно явленный во тьме пролёта внезапно включённый фонарик, озаряющий тишину возможно в ночном парке блуждает или в зеркало пристально смотрит, совсем неподвижно   ты говоришь ты шепчешь книжное имя но эта вещь не знает тебя ты плачешь бранишься из-за чего-то или чего-то былого

一些我们永不可知的名字 在我们身外消失 一个人侧着身子的谦逊 正一点点死去   这冥想中的某一个 落叶和阳光洒在他身后 那不是你 或者其它事物   在一次陌生的相遇中 我仿佛碰过你的手指 但当时我却冥想另一些东西 握手、交谈、激动 这是不够的 我们早该忘了 犹如睡眠与必不可免的工作   日、夜显得局促 我想它们也是不够的 有这么多的表情变着 可某一个却使我烦忧   他究竟是什么 面部瘦削，仇恨敏锐 无常的悲哀细腻地闪烁   这冥想中的某一个 可能出现在黑暗的楼梯 突然打开电筒，照亮寂静 可能在深夜的花园里漫步 或对镜凝视，一动不动   你讲话 你低语一本书的名字 可这东西不认得你 你哭嚷 为一件事或一件旧事

при цинах·在清朝

при цинах беспечность и грёза становились всё глубже овны с тельцами пребывали в покое, простой народ резался в шашки экзамены были справедливы безо всякой корысти деньги повсюду ходили свои порою и вовсе меняли на хлеб чайный лист, шелка, селадоны   при цинах пейзажная живопись достигла уже совершенства бумага бежала рекой, воздушные змеи повсюду фонарикам дадена главная суть за храмом храмина лицом на юга богатство как будто чрезмерно   при цинах поэт не служил за кусок, самолюбивый пил вино меж опавших цветов, ветер мягок солнце изящно озёрные воды жирнообильны две утицы ветру навстречу плывут с безразличием совершенным   при цинах некто видел кого-то во сне ночью читал сыма цяня[2], на рассвете мёл двор при дворе прирастали военным советом всякий год выбирали с ногтями долгими бонз   при цинах бородачи и безусые блюли себя личным примером, щепетильны в речах селяне не чаяли грамоте знать дети чтили отцов матерь склонялась пред сыном   при цинах подать бодрила народ занимались водных хозяйством, делали школы, открывали святилища предков составляли печатали книги, приводили в порядок краевые архивы строили всё под антик   при цинах философия всё покрывала как дождь, науке и не угнаться был один кто вечно менял свой шесток безо всякой причины волнуясь праведный гнев стал делом всей его жизни он умер в тысяча восемьсот сороковом

在清朝 安闲和理想越来越深 牛羊无事，百姓下棋 科举也大公无私 货币两地不同 有时还用谷物兑换 茶叶、丝、瓷器   在清朝 山水画臻于完美 纸张泛滥，风筝遍地 灯笼得了要领 一座座庙宇向南 财富似乎过分   在清朝 诗人不事营生、爱面子 饮酒落花，风和日丽 池塘的水很肥 二只鸭子迎风游泳 风马牛不相及   在清朝 一个人梦见一个人 夜读太史公，清晨扫地 而朝廷增设军机处 每年选拔长指甲的官吏   在清朝 多胡须和无胡须的人 严于身教，不苟言谈 农村人不愿认字 孩子们敬老 母亲屈从于儿子   在清朝 用款税激励人民 办水利、办学校、办祠堂 编印书籍、整理地方志 建筑弄得古香古色   在清朝 哲学如雨，科学不能适应 有一个人朝三暮四 无端端的着急 愤怒成为他毕生的事业 他于一八四0年死去

рыба·鱼

непонимаема рыба петь не умеет из тишины вплывает в тишины   нуждается в чём-то, нуждается в слове но слепо таращится на камня кусок   терпения сила слишком точна старение гонит её на милосердия путь   что она? рода фигура или беззвучное внутрь движение   упрёка лицо повёрнуто к тени смерти молчанье обращено на ошибку   рождённая что-то поведать метафора проистёкшее из мари страдания горло

难以理解的鱼不会歌唱 从寂静游进寂静   需要东西、需要说话 但却盲目地看著一块石头   忍受的力量太精确 衰老催它走上仁慈的道路   它是什么？一个种族的形象 或一个无声的投入的动作   埋怨的脸向阴影 死亡的沉默向错误   出生为了说明一件事的譬喻 那源於暧昧的痛苦的咽喉

злоба·恨

этой злобы смрад это жирного мяса запах это двух рядов ребёр душок он исходит от идеологии плоской груди и исходит от классовых лохм   я встречал её, чьё тело проникнуто злобой она в сумраке политической униформы её лик дегенерации мировоззренье три года поклонов земных нервы вразмёт   эта душа нелюдская сошла ли с ума? эта завязшая в битвах красная амазонка гляди она поднимает восстание, от плоти к дыханью к зубам умащённым слепой ядовитой слюной   лишь ради злобы живущая она пламенем пожрана жалкая она уже всплыла промеж нас она начала с человечеством лютую ненависть злую вражду

这恨的气味是肥肉的气味 也是两排肋骨的气味 它源于意识形态的平胸 也源于阶级的毛多症   我碰见了她，这个全身长恨的人 她穿着惨淡的政治武装 一脸变性术的世界观 三年来除了磕头就神经涣散   这非人的魂魄疯了吗？ 这沉湎于斗争的红色娘子军 看她正起义，从肉体直到喘气 直到牙齿浸满盲目的毒汁   一个只为恨而活着的人 一个烈火烧肺的可怜人 她已来到我们中间 她开始了对人类的深仇大恨

[1] Лу Синь (1881–1936), настоящее имя Чжоу Шужэнь, – основоположник современной китайской литературы.

Линь Юйтан (1895–1976) – китайский писатель, философ, выдающийся учёный, изобретатель печатной машинки для ввода иероглифов на основе структурных методов, а также человек, который ввёл в китайскую культуру слово «юмор» – юмо. Здесь Лу Синь противопоставляется ему как «серьёзный» автор.

[2] Создатель «Исторических записок» (Ши цзи) – грандиозного труда, описывающего историю Китая от мифических родоначальников и до современных Сыма Цяню времён.

Микроблог Бай Хуа

http://weibo.com/u/2419535043

Тексты по-китайски

http://www.shigeku.org/xlib/xd/sgdq/baihua.htm

Переводы на английский

http://michaelmartinday.blogspot.ru/2008/01/bai-hua-poetry-translations.html